The Caucasian wars of the XIX-th century in meetings of collectors
Почетное пленение князем Барятинским Шамиля и благосклонное отношение Александра II к его судьбе оставили глубокий след в сознании имама. Некоторое время Шамиль с семьей проживал в Калуге. Историки пишут о том, что Шамиля поразили бескрайние русские просторы и благородство властей, и если бы он знал об этом раньше, то не воевал бы с такой огромной страной.
В восторженных отзывах документов тех лет описан прием Шамиля Александром II. Государь прямо подошел к имаму и, устремив на него благодушный взор, сказал, что он очень доволен видеть имама, и затем спросил о его здоровье, а также о здоровье его семейства и о том, покойно ли ему живется в Калуге. На это приветствие имам ответил, что он и все его домашние здоровы и совершенно довольны, что «признательность за это благополучие и за оказываемые государем милости так велики, что человеческий язык не в состоянии выразить».
Имам Шамиль с сыновьями. Почтовая карточка
дореволюционного издания
Шамиль впервые увидел в Петербурге электрический телеграф, кронштадтский флот, стекольный завод, монетный двор. Все это его изумляло, все эти достижения «ума человека, просветленного наукой», он желал видеть у себя, в родных краях.
Свое почтение Шамиль неизменно высказывал лично Барятинскому, называя его «звездой князей», и регулярно посылал ему теплые письма до самой своей кончины (имам умер в 1871 году по дороге в Мекку).
И это несмотря на то, что опальный князь и фельдмаршал Барятинский не был прощен царем и отвергнут знатью за то, что, «презрев приличия», совершил непозволительный в дворянской среде проступок - умыкнул жену своего собственного адъютанта Давыдова Екатерину Орбелиани, с которой прожил за границей долгих двадцать лет.
Разжалованный герой Кавказа скончался в Женеве в 1879 году. Не простило русское общество князю этот случай, да и сам Барятинский тоже не прощал своих обидчиков. Еще будучи корнетом, он учинил одно скандальное похождение, которое его однокашник по юнкерской школе и начинающий поэт М.Ю.Лермонтов (1814-1841) воспел в стихотворении «Гошпиталь» в стиле «а-ля Барков». Оно представляло бравого корнета в смешной и неблаговидной роли. Этого гордый и независимый князь не мог простить поэту всю свою жизнь.
Конечно, Кавказская война представлена гораздо более многочисленными коллекционными материалами и участниками, авторы привели лишь отдельные экспонаты, иллюстрирующие описанный эпизод военной истории России, 150-летие которого приходится на август 2009 года. Кстати сказать, наш земляк А.А.Карпов, бывший одно время смотрителем дворца Александра I в Таганроге, в молодости сопровождал имама Шамиля в плен. Эти сведения приводит таганрогский краевед О.П.Гаврюшкин в книге «Мари Вальяно и другие».
Удивительно, но через общих знакомых к семейству Барятинских был причастен и А.П.Чехов.
Такой близкой знакомой писателя оказалась Лидия Яворская, которая вышла замуж за молодого князя Барятинского - сына разжалованного наместника Кавказа. Оба были людьми не свободными, поэтому на новый брак требовалось согласие царя. Мать КНЯЗЯ была удручена выбором сына.
Дональд Рейсфилд в своей книге «Жизнь Антона Чехова» отмечает, что, со слов А.С.Суворина, «при упоминании Яворской Антон вздохнул, однако ее замужество не доставило ему большого огорчения»
Вот так одно церковное письмо навеяло множество воспоминаний об интересных событиях и фактах нашей истории.